Костюмы и сценография отвечают за успех постановки не меньше, чем ее автор и исполнители. Как создается спектакль вне репетиционных залов? Кто ответственен за театральные зрелища и где происходит настоящая закулисная магия? Balletristic побывал на художественно-производственном комбинате и выяснил, как рождаются новые спектакли Национальной оперы Украины.

Обувь

Здесь создают обувь для артистов балета и оперы – каждому по своей мерке. Начальник цеха отбирает образцы кожи на киевском заводе Чинбар и согласовывает их с главным художником театра. Если невозможно подобрать необходимый цвет под костюмы, кожу специально выкрашивают. В основном обувной цех производит балетки, джазовки, сапоги для балетных спектаклей и туфли – для оперных. Но иногда поступают необычные заказы: «Кажется, что все уже придумано, но главный художник всегда найдет, чем озадачить. Делали и валенки, и лапти, и обувь, которая напоминала копыта», — рассказывает модельер цеха. «Главное при этом, чтобы обувь получилась удобной, легкой и гибкой. Постоянно приходится снимать мерки, гоняться за артистами, так как их ноги меняются из-за особенностей профессии». Чаще всего балетную обувь шьют из козьей кожи – шевро. Также используют коровью и овечью. Все зависит от выделки: на верх идет мягкая кожа, а подошву кроят из грубой.

Раньше в обувном цехе производили и пуанты: варили специальный клей, создавали форму носка, наслаивая кусочки мешковины, а после выстукивали поверхность специальным молоточком, чтобы ее разгладить. Мастерами становились прямо на месте, практикуясь на комбинате. У каждой солистки балета была своя колодка, но с советского времени технология изготовления не менялась, и сегодня танцовщицы покупают себе готовые пуанты самостоятельно.

Бутафория

Здесь все производится вручную и зависит от видения главного художника – в цеху все делают строго по эскизу. Мастера умеют резать по дереву и даже металлу на специальных станках, если требуется для спектакля. Всего на комбинате работает 8 мастеров бутафории и начальник цеха. Команда признается: чтобы создать качественные декорации, необходимы качественные материалы – краски, клеи, кисти – а также время. С последним часто возникают проблемы. Задачу могут поставить всего за месяц до премьеры, тянуть с закупкой материалов, и тогда приходится работать по ночам и выходным. По словам мастеров, на сцене можно воплотить любую задумку: нет материалов, которые не подошли бы для работы. Все можно обыграть с помощью освещения, потоков воздуха и других технических средств. Сегодня ремеслу бутафории в Украине не учат, все познается на практике – главное, уметь держать в руках кисть. Но пока, признаются сотрудники цеха, молодежь не спешит устраиваться на работу на комбинат.

Костюмы

Елизавета Возжина, которая работает на комбинате швеей с 1971 года, рассказывает, что изначально в штате было около 300 человек, которые работали на всю Украину, а также Москву и Ленинград: «Мы выигрывали государственные тендеры, работы было так много, что очередь из заказов стояла на 3 года вперед. На комбинате работали отдельно мужской и женский цех, а также специально балетный цех, где шили пачки, шопенки и другие костюмы – многие из них для  Ленинграда по специальным меркам. Была даже своя типография и цех, где создавались хрустальные люстры. Мы шили новогодние и национальные костюмы на весь Союз, умели абсолютно все – каждый мастер здесь создает костюм от начала и до конца».

По словам Елизаветы, каждая швея одновременно работает над 2-5 костюмами, и нынешняя команда состоит всего из 8 человек. Помимо швей есть вышивальщицы, часть костюмного цеха находится при театре. После смерти директора комбинат присоединили к Национальной опере Украины в 2007 году, и теперь он работает только для нее. «Все было в порядке до 2000-х, а потом резко оборвалось, посыпалось, люди даже не забирали свои костюмы. Нам не платили зарплату, на работу ходили по инерции», – рассказывают в цеху. «Мы не привыкли работать по темпам Национальной оперы, они слишком медлительные для нас. По нашим меркам – театр спит. Задачи поступают в самый последний момент, и нам приходится работать в горячке, выходить по субботам, праздникам, брать работу домой. Технологии к нам не доходят, все разрабатываем самостоятельно».

Сценография

«Мы работаем по готовым эскизам, всего в зале 7 художников, которые делают все», – рассказывает начальник цеха Александр Фадеев. «Нам не хватает людей, но все зависит от бюджета – насколько он позволяет содержать штат». В основе сценографии Национальной оперы – большое полотно 20 х 10 или 30 х 20 метров. По словам Александра, расписать его, в зависимости от сложности задачи, можно примерно за 2 недели.

Огромный задник шьют всего 2 швеи: он состоит из самого полотна, кармана, через который протягивается шнур для крепления, и манжетов – сюда вставляются трубы для натяжки. Здесь же шьют подушки, накидки на троны, постель для спектаклей. Отдельно в цеху делают аппликации, поклейки и занимаются ремонтом декораций. «Долговечность декораций зависит от того, как их хранить. Они хранятся у нас на складах и в театре: под сценой есть выдвижные боксы, куда помещают декорации на ближайшие спектакли», – говорит Александр Фадеев. «Если в театр приходит новый главный художник, он может списать старую сценографию и сделать все по-своему. Иногда списанные декорации мы передаем маленькому театру на Подоле (Киевский муниципальный академический театр оперы и балета для детей и юношества – прим. ред.), и там у них начинается новая жизнь. Старую сценографию часто приходится реставрировать, так как на новую не всегда есть бюджет. Можем заменить декорацию, если она морально устарела. А видеопроекции у нас отдельно разрабатывает художник по свету».

Художник-декоратор Егор Исаков рассказывает, что одну декорацию одновременно могут писать 5-7 человек: «Берем молоток и гвозди, растягиваем большое полотно и набиваем его, потом грунтуем, чтобы краска ложилась. Дальше расчерчиваем его на клетки, намечаем детали грифелем, составляем тона и пишем. Потом приезжает главный художник театра, смотрит результат и вносит, если необходимо, правки».

Художник-декоратор Валентин Черный прежде, чем попасть на комбинат, создавал сценографию для Киевского театра оперетты. По его словам, перемена помогла ему вырасти как художнику, так как пришлось научиться работать с другими масштабами и для другой аудитории. Параллельно Валентин изучает современное искусство и признается, что работа со сценографией помогает понять тонкости создания инсталляций и перформансов.

«Украинскому театру не хватает нестандартных подходов, абстракции, условности – чтобы человек сам мог додумать, сформировать свое индивидуальное впечатление от спектакля по мере своего развития. Не хватает приемов с вовлечением зрителя, созданием эффекта присутствия внутри постановки с помощью, например, звука или света. Пока у нас все слишком буквально», – делится художник и отмечает: «Классический подход к сценографии тоже нужен, его нельзя уничтожать. Живые декорации не заменишь проекцией, особенно в опере, так как они больше созвучны с той музыкой».

«Оперные декорации более монументальны, они заполняют все пространство сцены, балетные – легче», – рассказывает художник-декоратор Оксана Зелинская. «Мы ходим на прогоны спектаклей, и это очень вдохновляет работать. Когда смотришь на то, что делают артисты, кажется, здесь в цеху можно пережить все, что угодно».

 

Фото: Саша Злуницына