«Первая флепперша Америки» Зельда Фицджеральд познакомилась со своим мужем на танцах. Когда Скотт впервые увидел ее в загородном клубе Монтгомери, Зельда танцевала для публики на пуантах. Подростком она занималась танцами и часто демонстрировала талант на благотворительных спектаклях и вечеринках, которые так любила.
На вечеринках Зельда – само воплощение эпохи джаза – протанцевала до середины 20-х, пока опять не заболела балетом. В одном из интервью журналист спросил Зельду, что бы она делала при необходимости зарабатывать на жизнь. Зельда ответила: «Я училась балету. Я бы попробовала получить место в Follie’s. Если бы у меня не вышло, я бы попыталась писать». На деле получилось наоборот. В балетный класс Зельда вернулась в 27 лет. До этого, чтобы поправить финансы, ей пришлось публиковать свои рассказы под именем Скотта – так можно было выручить больше денег. Зато, когда в ее жизни снова возник балет, она решила стать «Павловой, не меньше». Танец помогал Зельде выражать себя и давал выход энергии, которая уже принимала болезненный характер.
Возобновить занятия балетом Зельда попробовала в 1925 году в Париже, в студии балерины дягилевской труппы Любови Егоровой. Скоро ей пришлось вернуться в США, где она продолжила заниматься с Кэтрин Литтлфилд, руководительницей балетной труппы Филадельфии. А дома установила огромное старинное зеркало и станок. В 1928 Фицджеральды вернулись в Париж из-за пожара, и Зельда возобновила тренировки у Егоровой. Страсть к танцу стала маниакальной: Зельда занималась по 8 часов в день наряду с профессионалами. Скотт раздраженно писал, что она хочет занять место умершей Айседоры Дункан и затмить его славу.
Зельда действительно искала свою идентичность, мечтала о карьере и в творчестве спасалась от пьянства мужа. Ее самоотверженность привела к тому, что в 1929 Зельду пригласили в Неаполь станцевать соло в опере «Аида» в театре Сан-Карло. Она не поехала – психическое расстройство прогрессировало. Зельда продолжала заниматься, много рисовала, написала 6 рассказов, в центре которых были девушки, так или иначе связанные с танцами. На ее картинах также часто появлялись танцовщики. В 1932 году в больнице, уже с диагнозом «шизофрения», Зельда Фицджеральд закончила роман по мотивам своей биографии «Save Me the Waltz»: его героиня также занимается балетом во взрослом возрасте.
В своем творчестве Зельда не романтизирует балет. Она акцентирует внимание на ощущениях, эмоциях, ментальной связи танцовщика со своим телом. В ее живописи артисты представлены андрогинами с мощной мускулатурой. Критики сравнивали ее стиль с Пикассо, а сама художница объясняла, что танцовщики могут чувствовать себя большими, несмотря на их настоящее телосложение.
Последние годы своей жизни Зельда провела в психиатрической клинике, где продолжала рисовать. В одном из писем Скотту она попросила его выслать программку «Русских сезонов» и сказала, что балет никогда не прекращал трогать ее до глубины души.